Гравюры на ветру - Страница 59

— Да я беспокоюсь, как там мои на море. Говорят, может быть смерч, — я давно уже относился к Елене как к родному мне человеку, поэтому, не подумав о последствиях стал рассуждать о своей семье. — Знаешь, Артур хочет пойти по моим стопам. Такой толковый. И мне повезло, что у Карины образование психолога. Она ему много рассказывает о тайнах человеческой души.

Я расхохоталась зло и громко. Карина — психолог! Прекрасная иллюстрация к тому, что большинство людей этой профессии тупицы. Что ж она, магистр душевных наук, мужа-то так распустила? Дура! На меня накатила головная боль, а вместе с ней моральная тошнота от нашей неземной любви. Больше не могу. Не могу терпеть это. Пора ставить точку в финале нашего романа. И со свойственной мне манерой воплощать задуманное в жизнь без проволочек, я заявила:

— Герард! Мы расстаемся!

Он посмотрел на меня как на тяжелого душевнобольного пациента:

— Ты что, голубушка? Ты не понимаешь, о чем говоришь? Расстаться? Да как мы будем жить друг без друга? Ты не понимаешь, что по отношению ко мне ты совершаешь убийство?

У меня задрожали руки. Она это всерьез? Как это может быть? Каким образом столь преступная мысль посетила ее разум? На секунду я представил себе жизнь без этой любви, и меня свело тисками холодного одиночества. Нет. Я не справлюсь. Не смогу. Это невозможно…

— Ты безумный детеныш! — я попытался взять ее за руку, но она увернулась. — Ты же привыкла ко мне. Ты говорила, что любишь. Все, что мы пережили… Как теперь без этого?!

Но как видно, она была настроена серьезно:

— Мы больше никогда не увидимся. Понимаешь, Герард, ни-ког-да!!!

Я встала, надела ветровку и посмотрела на него. Что вообще я делала с этим человеком? Зачем? Моя любовь? Да, конечно, я сгораю от нее даже сейчас… Но у меня достаточно силы воли, чтобы выбросить его и из сердца, и из головы!

— Прощай. Отправляйся к Карине. Учи Артура бестолковой тибетской медицине… Делай, что угодно, только больше не появляйся на моем пути!

Он вскочил и сжал меня в объятьях:

— Я все понял! Ты же неоднократно говорила мне, но я не хотел прислушаться… Все, Елена, я принял решение! Я ухожу от Карины. Мне только собрать чемодан. Это займет не больше часа. И все. Я буду у тебя. Наконец-то я набрался смелости, — он схватил телефон. — Вот, прямо сейчас позвоню ей и скажу, что ухожу к другой.

Я ударила его по рукам. Телефонная трубка упала на стол и разлетелась на несколько частей. Идиот!

— Хватит, Герард, хватит этой глупости! Довольно! Я сыта по горло! У них там шторм. Они переживают, а тут звонишь ты и сообщаешь, что ушел к какой-то женщине… Ну хоть какая-то порядочность в тебе есть? Сиди уже и не вякай драгоценной Карине о своих похождениях. Я освобождаю тебя от своей персоны. Все! — со злости я пнула тяжелый деревянный стул. — Счастливо оставаться! Не звони мне и не пиши! Никогда! До тебя дошло? Никогда!!!

С этими словами я выбежала на загазованный перекресток под морось дождя.

* 50 *

Как и обещала, ровно через час, обвешанная сумками с пособиями и методичками, я пришла по указанному адресу. Звонок издал плаксивую трель. Кто-то защелкал замком, дверь открылась.

— Здравствуйте. Марианна? Проходите пожалуйста, — мужчина примерно моего возраста поморгал добрыми карими глазами.

Я застыла. Это же… Что происходит? Артис научил меня видеть больше, чем видят обычные люди? Или прошлые жизни существуют не только в легендах? Передо мной смущенно улыбаясь стоял человек, которого я любила в абсентовом Париже. Как это может быть?

Осторожно пройдя в коридор, я сняла плащ и пристроила в углу мокрый зонтик. Меня била дрожь, руки не слушались, в голове была какая-то каша.

— Простите, что я в такой спешке вызвал вас, — его голос звучал какими-то мистическими бубенчиками. — Проходите в комнату. Я не знал, как поступить… И тут Инна… Она дочка моих дальних родственников. Позвонила именно в этот момент и стала рассказывать о ваших занятиях с детьми.

Мы прошли в комнату, где в инвалидном кресле сидел мальчик лет десяти. У него был отсутствующий взгляд и совсем больной вид. Я сразу поняла, что дело здесь не в логопедии, но промолчала.

— Так что у вас случилось? — я села на диван, покрытый каким-то лохматым пледом. — Это ваш сын? Как его зовут? Где его мама?

Эдуард сел на стул и схватился руками за голову. Было понятно, что он переживает какой-то трудный момент в жизни.

— Это ребенок моей сестры. Лев. Ему одиннадцать. Он откликается на свое имя. Что-то соображает. Пытается говорить, но никто ничего не понимает.

Я удивленно посмотрела на него. Ребенку одиннадцать лет, а они только сейчас задались вопросом, что происходит? Странные люди. И где эта сестра?

Видимо, увидев мой вопросительный взгляд, он наконец заставил себя успокоиться:

— Сейчас я все вам объясню. Он жил с моей сестрой и ее мужем в другом городе. Но вы понимаете… Не каждый мужчина выдержит такую судьбу… Нет, он много лет старался, помогал возить Льва по врачам… Но вот недавно… Он подал на развод. Нет, не ушел к другой женщине. Он просто сказал, что больше так не может. И уехал куда-то далеко на заработки. Обещал регулярно присылать деньги. — Эдуард нервно покрутил на пальце какую-то резинку. — А Инга… Моя сестра… Она… Для нее это был страшный удар. Она сошла с ума. Ну то есть мне только это и остается думать. Она заперла дверь, окна, открыла газ и решила, что им — ей и Льву — лучше умереть. Короче говоря, когда соседи вызвали спасателей, она была мертва, а Льва откачали в реанимации.